Из коллекции снимков М.Болотской.
Теперь все чаще чувствую усталость, Все реже говорю о ней теперь. О, помыслов души моей кустарность Веселая и теплая артель! Каких ты птиц себе изобретаешь, Кому их даришь или продаешь, И современным голосом поешь? Вернись, душа, и перышко мне вынь, Пускай о славе радио споет нам. Скажи, душа, как выглядела жизнь, Как выглядела с птичьего полёта? Покуда снег, как из небытия, Кружит по незатейливым карнизам, Рисуй о смерти улица моя, А ты, о птица, вскрикивай о жизни, Вот я иду, а где-то ты летишь, Уже не слыша сетований наших, Вот я живу, а где-то ты кричишь И крыльями взволнованными машешь.
ФИЛЬМ ОБ
ИОСИФЕ БРОДСКОМ
Отыграв в Москве спектакль “Ужин у товарища Сталина”, Сергей Юрский уехал в Санкт-Петербург на съемки фильма “Полторы комнаты”. Так сложилось, что мои планы привели меня в Питер в это же самое время. Я, естественно, попросила у него разрешения поприсутствовать на съемках, на которое он дал согласие, позволив мне фотографировать.
Режиссер А.Ю.Хржановский снимает фильм “Полторы комнаты” по одноименному эссе Иосифа Бродского. Семья Бродских занимала одну из комнат в коммунальной квартире, где из большой комнаты для Иосифа выделили маленькую - “пенал”. Поэтому Бродский называл их жилище — “полторы комнаты”. Насколько я поняла, эссе — воспоминания поэта о своей жизни — явилось только основой для сценария, в основном фильм — это фантазия режиссера. Юрский играет отца Бродского. В роли матери поэта снимается Алиса Фрейндлих. Лучшего состава артистов для фотосъемки я себе и пожелать не могла.
Съемки фильма проходят в той самой бывшей коммунальной квартире, в которой когда-то жила семья Бродских, но не в их комнате, а в соседней. Судьба этой квартиры решается сегодня совершенно в духе теперешней российской жизни. После смерти родителей Бродского в их комнату въехали другие жильцы, даже в “пенале” поселился жилец-грузин, только дверь из этой комнатушки проделали в коридор. Альфа-банк выкупил квартиру у жильцов, чтобы устроить в ней музей Бродского. Но... заупрямился грузин, заломил за комнату непомерную цену и не выезжает из квартиры. Из-за него-то и съемки проводятся не в “историческом” помещении.
Но мебель семьи Бродских сохранилась, да и все остальные необходимые атрибуты были подобраны в соответствии с воспроизводимым послевоенным временем (первый эпизод): даже игрушки на елке, даже платье с рукавчиками-фонариками на Фрейндлих были “из того времени”. Занималась собиранием этого — теперь уже антиквариата! — известная художница Марина Азизян (ученица Н.П.Акимова).
С двух часов дня и до половины десятого вечера сняли три эпизода: возвращение отца Бродского с войны (диалог родителей и встреча Нового года), а затем сюжет из более позднего периода: переезд семьи в новую комнату. То есть снимали один маленький эпизод, когда мальчик Иосиф с родителями входит в пустое помещение. Мальчик, игравший Иосифа, держал на руках рыжую кошку. Открыв дверь в комнату, он должен был опустить кошку на пол. Предполагалось, что кошка побежит через комнату, а Юрский будет ее фотографировать. Но кошка оказалась упрямой актрисой: очутившись на полу, она упорно желала вернуться в коридор. Все учили мальчика, игравшего Иосифа, как надо кошку опустить на пол, чтобы она побежала в нужном направлении. Но кошка, терпеливо прождавшая своего “выхода” несколько часов, решила “отыграться” за столь долгое ожидание. Пока репетировали эпизод — кошка шла на середину комнаты. Когда начинали снимать — кошка убегала в коридор.
Мальчика Иосифа в этих различных эпизодах играли разные дети (в зависимости от возраста). Совсем маленького играл мальчик Женя, интервью с которым позднее я слышала по телевизору. Мальчика спросили, знают ли в школе, что он снимается. “Нет, — отвечал Женя, — я говорю, что не хожу в школу, потому что я болен”. “Почему?” — “Дети очень завидуют тому, что я снимаюсь”, — простодушно ответил Женя.
Что же они подумают, прослушав это интервью?
Юрского я только что видела на спектакле в Москве, Фрейндлих я не встречала давно. Она для меня все такая же молодая и так же восхитительно поднимает на собеседника свои прекрасные глаза, как это было тридцать лет назад, когда я снимала ее в спектаклях И.П.Владимирова в театре им.Ленсовета...
Насколько я поняла, по замыслу режиссера все сцены с родителями будут показаны как бы через “призму времени” (через стекла бинокля, в который смотрит мальчик Иосиф). Как сказал Юрский, они с Фрейндлих в будущем фильме, возможно, вообще не будут отчетливо видны. И память об этой съемке у них останется только в фотографиях...
Источник: http://www.russian-bazaar.com/cgi-bin/rb.cgi/n=49&r=repj&y=2005&id=nalo.2005.12.1.12.43.55.49.repj.68.54
