Боюсь, некоторые мысли Бродского в письме ниже излишне категоричны.
Факт существования принципиально иной прозы поэта Бунина
(написанной, правда, не гусиным, но металлическим пером, хотя это не принципиально
(кажется, Бунин никогда не печатал свои произведения на машинке и не занимался диктовкой)),
видно, не пришел ему на ум.
Издательство Независимая Газета: Бродский и Пушкин
Серия «Литературные биографии»
Иосиф Бродский: Труды и дни
Редакторы-составители Лев Лосев и Петер Вайль. — М.: Издательство Независимая Газета, 1998. — 272 с., ил.
Фотографии из личных архивов П.Вайля и Л.Лосева
На суперобложке: Иосиф Бродский. Венеция, 1977.
Книга состоит из пяти разделов, в свободной, неакадемической форме раскрывающих стороны жизни и творчества поэта, которые почти или вовсе неизвестны в России. «О Пушкине и его эпохе» — «взаимоотношения» Бродского с отечественной классикой. «Поэт на кафедре» — его преподавательская и просветительская работа в США. «В Англии» — ряд бесед о русском поэте с видными британскими литераторами (И.Берлин, Дж. Ле Карре и др.). «Мемуары и заметки» — воспоминания друзей из России, Америки, Европы. «Нобелевский круг» — авторы и персонажи этого раздела: Ч.Милош, Д.Уолкот, О.Пас, Ш.Хини.
Предлагаем фрагменты письма И.Бродского из этой интереснейшей книги, прекрасно изданной Издательством Независимая Газета, касающиеся прозаического творчества Александра Сергеевича Пушкина.
Иосиф Бродский. Из письма к Джеймсу Райсу
<...>Я на днях перечитал Горюхино1 и несколько других вещей и должен поблагодарить тебя за то, что ты вернул меня к этому писателю. <...>
Читая его, неизбежно начинаешь понимать, до какой же степени опозорилась русская проза в этом столетии. Главный злодей - поток сознания. Мы никогда не отличались ясностью выражения, но милый поток практически узаконил — можно сказать, под эгидой Объединенных Наций — нашу склонность к околичностям. Моя догадка состоит в том: что отчасти это связано с технологией письма. Пушкин строчил пером; перо бежало через страницу, и чернила на этом пере сохли довольно быстро. Учитывая такой способ передвижения, у него, естественно, не было аппетита к причудам нашего синтаксиса; длина предложения должна была быть самое большее двадцать три строки. Полагаю, что единственное, в чем он был заинтересован, это в том, чтобы рассказ продвигался. Если он когда и «грыз перо», то это было в размышлениях о фабуле, о том, как скорее попасть «туда», а не потому, что его заботили проблемы стиля. Нужно также не упускать из виду, что он был поэт, а для поэта предложение длиной в абзац нечто непредставимое.
Уже только по этой причине его неоконченные вещи не не окончены — они просто брошены. Из-за сознания того, что потребуются долгие годы — или месяцы, что хуже, поскольку более очевидно, — чтобы добраться туда, где его воображение уже побывало. То есть расстояние между позицией пера и концом рассказа могло время от времени показаться ему слишком огромным, чтобы перу продолжать погоню.
Но вполне помимо этого, хотя и именно из-за этого, такие вещи, как Горюхино, не неокончены, потому уже, что его представление о ПЕЧАТИ отличалось от нашего. Немедленная печать была ему недоступна; ее не было на первом плане его профессионального существования, в отличие от писания пером и заучивания наизусть (все они очаровывали дам, декламируя стихи, которые знали наизусть). Когда видишь Горюхино в издании Томашевского, думаешь: ну да, неоконченное. Но для него это были просто несколько бумажных страниц, покрытых его почерком, рукопись, органический продукт его существования. Куда больше, чем любая печатная продукция.<...>
С появлением диктовки (Достоевский), не говоря уж о пишущей машинке, игра пошла другая. Каденции удлинились, синтаксис усложнился. Можно утверждать, что это тоже было органично, только что у Пушкина проза имела больше отношения к думанию, чем к разговору. <...>
Преданный тебе
И.Б.
3 января 1966
Перевод Л.Лосева
1 Слова, выделенные курсивом, в оригинале написаны по-русски.
Источник: http://m-m.sotcom.ru/8-10/brodskiy.htm
| Ранее |
|
|
ООО "Интерсоциоинформ" |
|
