Портретный жанр - один из важнейших в фотографии. Стремительное развитие этого нового вида искусства в середине XIX века объясняется, прежде всего, стремлением людей запечатлеть себя и своих близких. Появление фотографического портрета не только изменило саму структуру исторической памяти человечества, но и трансформировало социальные механизмы массовых коммуникаций. Феномен звезд - один из важнейших сегодня, говорим ли мы о культуре, политике, социальной жизни - возникает тогда, когда появляется возможность тиражирования портрета звезды.
Аль Пачино, июль 1996
Одной из первых это поняла Сара Бернар, которая не просто тратила огромное время, позируя фотографам, но и позаботилась о том, чтобы почтовые карточки с ее портретами стали поистине массовой продукцией, что сыграло огромную роль в формировании феномена актрисы-звезды. В XIX - начале XX века звездами оказываются прежде всего деятели культуры: актеры, писатели, поэты, философы. XX век расширяет звездную фотогалерею портретами политиков, деятелей массовой культуры, светских персонажей. Несмотря на огромное количество фотографий VIP-персонажей и появление фотографов-папарацци, иконографический, узнаваемый образ персонажа создается на основе единичных и уникальных снимков, созданных немногими, но по-настоящему одаренными фотографами. Как говорится, есть много званых, но мало избранных…
Лучиано Паваротти, 1990 г.
Сергей Берменьев входит в мировую плеяду фотографов-портретистов. Уже с конца 1970-х годов в его архиве появляются фотографии культовых персонажей духовной культуры - не только российских, но и мировых. Надо представить себе, как трудно добиться того, чтобы звезда выделила время на специальную фотосессию. Это сложно даже для таких мэтров, как Арнольд Ньюман, Хельмут Ньютон или Ричард Аведон.
Шарон Стоун, март 1996
Для советского фотографа, за плечами которого не было выставок в крупнейших мировых музеях, это, казалось бы, вообще невозможно. Однако небольшое портфолио, уже первые фотографии которого демонстрировали талант и уникальность видения автора, как волшебный ключик открывало Сергею Берменьеву путь к общению с самыми масштабными людьми. Звезда всегда сознательно или бессознательно знает свой масштаб и, как правило, безошибочно ощущает его в других, в том числе, в фотографе, создающем образ, в котором звезда узнает себя, образ, помогающий нам ее понять.
Мерил Стрип, июнь 2004
Сергей Берменьев всегда знал, кого он хочет снимать. И уже сам выбор его персонажей демонстрирует культурные приоритеты в литературе, кино и театре, музыке, политике, социальной жизни. Это не просто дайджест звезд, который можно найти в любом светском журнале, это внутренняя потребность контакта с масштабными личностями.
Роберт Де Ниро, июль 1997
Массовое признание многих из персонажей, позировавших Берменьеву, наступало позже, чем были сделаны их портреты. История съемки каждого из героев - отдельный рассказ, и я надеюсь, что однажды фотограф напишет книжку воспоминаний. Лаконичная техника черно-белой фотографии была и остается самым выразительным средством искусства фотографии. Сергея Берменьева не интересуют формальные эксперименты с цветом, светом или композицией, хотя всем этим арсеналом он владеет в совершенстве. Его интересует внутреннее содержание человеческой личности и момент его проявления на снимке. Это момент, прежде всего, энергетический.
Майя Плисецкая, 1997 г.
Сергей Берменьев - локатор, улавливающий тончайшие психологические нюансы и умеющий соединить их в одном образе с предельной концентрацией. Даже если мы не знаем имени персонажа портрета Сергея Берменьева, мы понимаем, что перед нами человек значительный и значимый. В его портретной галерее нет случайных людей и случайных снимков. Путешествие по этой галерее дарит нам радость переживания от встречи с человеческим достоинством.
Олег Янковский
Портреты Сергея Берменьева с поразительной глубиной и откровенностью показывают нам звезд российского кино и театра. Без масок, без прикрас: вне ролей, обращенных "внутрь себя". Беспристрастно передают тончайшие оттенки их эмоционального состояния. Мы никогда не видели их такими - известные лица, но неизвестные нам характеры.
Борис Гребенщиков
Когда вы смотрите на его работы, то понимаете, что обстановка во время съемки была непринужденной, располагающей к диалогу мастера и знаменитости, что полученный "портрет" - результат не столько съемки, сколько неспешной дружеской беседы. Выполненные им портреты знаменитостей запоминаются сразу и навсегда. Каждый из них - это откровение для зрителя.
Иосиф Бродский, 1995 г.
Его цель - создать документальный портрет времени, в котором он живет. Своим творчеством Сергей Берменьев охватил самые широкие слои общества. Ему позировали первые лица государств и великие актеры, генеральный секретарь ООН и великие музыканты, лауреаты Нобелевской" премии и великие режиссеры, писатели и скульпторы, художники и фотографы - самые знаменитые, самые известные люди Земли, те, кого по праву считают мировой элитой.
Сергей непредсказуем в выборе своего следующего героя съемки. Это может быть актер, вдохновивший его своей ролью, композитор, впечатливший своей музыкой спортсмен, политик, художник... Все портреты сняты Сергеем Берменьевым на черно-белую пленку. Это не фотографии, сделанные торопливо-репортажно, на ходу, цифровой камерой. Это спокойные студийные портреты с хорошо выверенным светом, располагающие к несуетному созерцанию и размышлению. Огромное обаяние, высокая эрудиция, которыми обладает Сергей Берменьев, позволяют ему не просто запечатлеть знаменитость, но и дают возможность расположить к себе во время съемки, раскрыть и передать глубину характера.
Ольга Свиблова
Кто такой Сергей Берменьев? Быть неузнанным публикой на родине (да и вообще широкой публикой где бы то ни было) - почти намеренное стремление этого фотографа, хотя его портреты ценятся профессионалами еще с 1980-х годов.
Но сейчас Берменьев "расшифровался" и даже побеседовал с обозревателем "Известий".
- Вы слывете преимущественно и даже исключительно портретистом. Отчего такое пристрастие к этому жанру?
Сергей Берменьев - Мне интересны глаза. Портрет - это прежде всего глаза. Мне нравится их снимать, вот и все. Иногда, раз в год и только для себя, снимаю природу. Да и вообще я нечасто фотографирую. Чудо случается редко, и мало людей, которые меня интересуют.
- Кем же надо быть, чтобы угодить в сферу вашего внимания?
Сергей Берменьев - Я имею в виду, что мало людей, способных не позировать, а жить в кадре, чувствовать там себя самодостаточно. Стандартный ответ на предложение о съемке: "Давай дождемся отпуска, я загорю и буду выглядеть лучше". Это их неотъемлемое право, безусловно, но они забывают, что у художника своя работа. После такого ответа я свое предложение обычно забираю обратно. Портреты я делаю для себя, а не для заказчика. Честно говоря, долгое время даже не задумывался, интересна ли моя коллекция кому-то еще. Можете назвать это занятие моим хобби.
- Если это и хобби, то довольно затратное по времени и силам. У вас же среди героев преобладают знаменитости - и до каждого надо добраться, войти в контакт, уговорить...
Сергей Берменьев - Хобби может быть потребностью. Для меня эта потребность выросла из любви к театру. Начиналось все с портретов Гоголевой и Ильинского - считать ли этих людей "селебритис"? Елене Николаевне понравились мои работы - и я тогда впервые почувствовал вкус того, что тебе можно несколько больше, чем другим, из-за того, что Гоголевой понравилось. Я получил допуск за кулисы. Хотя не могу сказать, что сейчас хотел бы снимать кого-то из нашей актерской элиты. Вот художника Бориса Ефимова фотографировал с удовольствием - потрясающая личность.
- Вы ведь апологет пленочной фотографии, то есть консерватор?
Сергей Берменьев - Разумеется, у меня есть цифровой аппарат, и не один. Цифра нужна для хроники, для журналистики, просто для быта. А черно-белая фотография - это классика, здесь только свет и эмульсия, больше ничего. При этом пленка различает шестьдесят миллионов оттенков, а самый выдающийся цифровой аппарат - только двести пятьдесят тысяч. Цифровое изображение является синтетическим, сублимированным. И потом, отпечаток на бумаге человеку понятнее и доступнее - его можно взять в руки и посмотреть без всякого компьютера. Помню, когда я сопровождал бывшего Генсека ООН Кофи Аннана в его поездке в Косово, то сделал потрясающие кадры с сербскими детьми - так эта флэш-карта впоследствии сгинула где-то в Нью-Йорке, ничего не осталось. С пленкой бы такого не вышло. Я вообще думаю, что пленка никогда не сдаст своих позиций, хотя многие компании сегодня сворачивают ее производство. Когда цифровая техника сама все решает за фотографа, а ему остается только нажимать на кнопку, тут не до искусства.
- Вы упомянули о своей причастности к миру политики. Но здесь-то выбор героев ограничен. И снимать приходится независимо от того, живет этот человек в кадре или нет...
Сергей Берменьев - Мое присутствие в мире политики - чистая случайность. Когда-то я сделал портрет нобелевского лауреата Эли Визела для обложки его книги. Тот подарил книгу Генсеку ООН, а уж Кофи Аннан, будучи в Москве, узнал во мне при случайной встрече автора этой фотографии. Потом я по его приглашению снимал во многих странах и в разных ситуациях. Но портрет всегда был первичен. Например, альбом с портретами Путина на саммите "большой восьмерки" делался на одном дыхании - это мой авторский взгляд, ничего другого.
- А с чем связано ваше нежелание делать публичную карьеру в том виде, как она понимается большинством фотографов? Все гонятся за количеством персональных выставок, а у вас они бывают крайне редко, и чаще всего в закрытом режиме...
Сергей Берменьев - Дело в том, что меня мало интересует постороннее мнение о моих портретах. Это было понятно сразу, еще на старте. В упомянутой ситуации с портретами Гоголевой мне было важно только ее суждение, а когда подошел другой актер и начал высказывать какие-то замечания, я сразу ответил, что его мнение меня не волнует. Было мне тогда двадцать два года. С тех пор это отношение не сильно изменилось. Вот на нынешней выставке наблюдал какие-то зрительские реакции: мол, Шэрон Стоун не выглядит красавицей. И что? Да, она без грима и слегка не выспалась - но ведь какая красота! Не секс-символ, а живой человек. Я сам это знаю и вижу. Может, и еще кто-то почувствует то же самое. А до остальных мне нет дела. И я давно перестал расстраиваться, когда слышу чьи-то досужие высказывания о своих работах.
Источник - "ИЗВЕСТИЯ"
